Кабаньи враги

Кабаньи враги

Опубликовано 26.05.2009 | Автор: Галина Еремина

ЮРИЙ БЕРДНИКОВ

Врагами диких кабанов, угрожающими в первую очередь молодняку, являются крапные хищники – медведи, волки и тигры. В охотничьих планах этот фактор сложно учесть. В реальной жизни он частенько дает о себе знать непредвиденными неудачами…

СБОЙ В ПРОГРАММЕ

Этот случай врезался в память потому, что была сорвана охотничья программа пребывания у меня в гостях Отто – моего друга из Германии. Давняя дружба приносила нам не только радость общения, но и практическую пользу. Мы информировали друг друга о новинках в сфере охоты и охотничьего хозяйства. При встречах обменивались практическим опытом, организовывая для гостя охоту, которой нет в его стране. В Украине Отто участвовал в лосиной охоте, которой в Германии нет. Я, дважды побывав у него в гостях и получив у немецких коллег хороший опыт охоты на очень крупных диких кабанов, в очередной раз готовился к его прибытию. На этот раз у нас был запланирован выезд на кабанью охоту из засады на вышке.

Дело в том, что немцы проявили интерес к моему упоминанию о том, что в Украине существует потенциальная возможность добывать по нескольку кабанов за время одной засидки. Заинтригованный Отто загорелся желанием убедиться в этом лично. Впрочем, его интересовала охота и на волков, которые в Германии истреблены, фазанов и серых куропаток, а также в не меньшей степени подлёдная рыбалка.

Я составил для гостя культурно-охотничью программу: первый и второй (резервный) дни – охота на кабанов из засады на вышке; третий – охота с собаками на фазанов, четвёртый день – подлёдный лов судаков на ямах. К мероприятиям готовился очень тщательно. Выбрал охотхозяйство в Киевской области, которым руководил мой старый приятель Андрей. Навёл справки у знакомых охотников об этих угодьях и поохотился там сам. Андрей меня заверил, что для интересной охоты с гостем он сделает всё возможное и в успехе дела можно не сомневаться.

Самолёт Берлин – Киев прибыл в аэропорт Борисполь по расписанию. Тепло одетый по немецким понятиям Отто появился в зале ожидания с зачехлённым карабином на плече и чемоданом в руке. Я повёз его к себе домой, где уже был накрыт стол. Когда дело дошло до подготовки к выезду на охоту, пришлось убедить гостя, что в короткой меховой куртке и ботинках сидеть на вышке без движения будет холодно. Отдал ему свои новые бурки с меховыми носками и старую ондатровую шапку; сосед выручил ватными брюками и полушубком. Пошутили, что теперь Отто не отличить от местных рыболовов-подлёдников.

В два часа следующего дня Отто уже сидел на вышке в предвкушении уникальной кабаньей охоты. Вышка представляла собой миниатюрный домик из струганных досок, стоящий на столбах трёхметровой высоты. Дул сильный ветер, и из четырёх окон, закрытых фанерными щитами, гостю открыли только одно – обращённое в сторону подкормочной площадки. Перед вышкой на расстоянии 40-50 м было рассыпано кукурузное зерно по кругу диаметром 10 м; на удалении 100-150 м чёрными пнями стояли небольшие деревянные кормушки «одиночного» пользования.

Компаньоны уехали, а мы вдвоём остались сидеть, глядя через окно на места подкормки, где через час-другой должны были появиться секачи. Отто убедили, что проблем с их подходом не будет. Глубокий снег и сильные морозы резко ограничили естественную кормовую базу животных, а предыдущая охота подтверждала, что в районе вышек собралось большое количество кабанов – местных и подошедших с севера, из белорусских лесов. С приближением солнца к горизонту пронизывающий ветер начал стихать, но мороз усилился и на вышке не стало теплей. Морозный воздух холодил грудь и плечи, стыли руки и ноги. За два с лишним часа ожидания Отто не издал ни единого звука, который мог бы насторожить зверя, тем не менее кабаны не появлялись.

Неожиданно краем глаза он заметил движение. Повернув голову вправо, увидел безрогого оленя, который, высоко поднимая ноги, медленно двигался по забитому снегом низкому кустарнику. Из-за рамы окна поочерёдно в поле зрения вошли другие олени: более крупный безрогий с отвисшим брюхом – вероятно, стельная самка – и, судя по размерам, сеголеток. Вдали на краю поляны остановился крупный рогатый самец. Небольшое стадо, настороженно осматриваясь и останавливаясь, обошло подкормочную площадку по дуге радиусом 120-150 м. Животные надолго задержались у левого предела оконной видимости Отто. Мы не шевелились. Не заметив ничего подозрительного, звери развернулись и пошли прежним путём. Поравнявшись с вышкой, они робко направились к кукурузе. Жадно набросились на еду. Сначала Отто радовался, что олени, подобно подсадным уткам, привлекут секачей. Потом забеспокоился, что они съедят весь кабаний корм, и попытался отогнать их – легонько потопал ногой о пол, помахал перчаткой за окном. Однако животные не ушли до тех пор, пока в темноте не замелькали лучи фар ехавшей за нами машины.

Охота в одном из лучших угодий провалилась. Наиболее пострадавшим от неудачи выглядел начальник хозяйства. Оказывается, уже подъезжая, он был удивлён отсутствием свежих кабаньих следов. Пока мы с Отто сидели на вышке, они с егерем обнаружили останки косули, растерзанной волками. Объехав по периметру участок охоты, восстановили по следам на снегу недавние события в лесу, из чего стало ясно – появившаяся стая волков разогнала кабанов, державшихся вблизи подкормочных площадок, и преследовала их. А олени долго не уходили от вышки Отто, так как боялись хищников.

СНЕЖНАЯ ПРЕГРАДА

Смирившись с неудачным поворотом судьбы, мы ехали на охотбазу лесной дорогой. Андрей сообщил жене о возвращении по мобильнику, и наши мысли переключились на ужин. Ветер стих, в свете фар медленно кружились снежинки.

Очередной сюрприз судьба преподнесла нам в чистом поле. Начавшаяся на опушке полевая дорога оказалась заметённой снегом. На возвышенных местах наш УАЗ-452 с трудом преодолевал сугробы, а в низине безнадёжно застрял в снегу. Участок дороги длиной 100-150 м был покрыт глубоким плотным снегом, и шансов преодолеть его самостоятельно у нас не было. Лесхозовский трактор мог появиться здесь не ранее десяти утра следующего дня. Мы оказались в снежной ловушке.

Отто запаниковал. Ему казалось, что сорвалась вся охотничья программа. Неудачу на вышке и снежное препятствие на дороге он объяснял некомпетентностью хозяев. Ночь в морозном поле его пугала.

Наиболее объективно и методически точно оценил «аварийную» ситуацию Андрей. Он успокоил всех сравнением нашей достаточной безопасности с положением моряков, покидающих тонущий корабль, или лётчиков, прыгающих из горящего самолёта с парашютами. Предложил перекусить, а заодно спокойно обсудить обстановку и принять адекватное решение.

Полевая дорога к дому была заметена, но на автотрассу можно было выехать с дальнего конца лесной дороги. Завтра охота с вышки невозможна, и утро предстоит начать с разведки местности. Только по её результатам можно будет определиться, на кого и каким способом охотиться. В лесу же имелся домик лесозаготовителей, и, чтобы не терять времени утром, Андрей предложил в нём переночевать. Его предложение легко приняли. Успокоенные, ночевали в жарко натопленной избушке.

КАБАНЬИ ЦЕПИ

С первыми лучами солнца мы выехали на разведку. Колесили по лесу, напряжённо всматриваясь в звериные следы, пересекавшие путь. Одиночных следов, даже очень крупных зверей, не было. Свиньи держались только большими стадами. Следы волков шли на удалении 80-100 м от кабаньих троп, пробитых в снегу. Серые, как обычно, из района охоты не ушли. Во взаимоотношениях зверей как бы сложился баланс: хищники «пасли» кабанов, но те, собравшись вместе, были неуязвимы. Следы животных вели в сторону заболоченного редколесья. По одной из лесных дорог направились туда и мы.

Выбор дороги оказался неудачным. Разбитая лесовозами летом, под снегом она представляла собой полосу препятствий, из которых приходилось постоянно выталкивать машину. Наконец остались позади ямы и глубокая колея, мрачный лес с корнями на дороге и вырубки с разросшимся кустарником. Машина, как будто освободившись из плена, увеличила скорость и легко пошла по ровной расширяющейся дороге.

Через лобовое стекло взору открылась большая ярко освещённая солнцем поляна, напоминавшая белое озеро с чёрными берегами лесных опушек. На его середине, как рябь на воде, из-под снега выглядывали рыжие болотные кочки. Справа и слева у берегов торчали чёрные пни и обломанные стволы деревьев. Сначала показалось, что поперёк «озера» от края до края проходит чёрная штрихпунктирная тропа.

Неожиданно Андрей, сидевший рядом с водителем, произнёс: «Кабаны, тормози!» Магическое слово «кабаны» обострило зрение. Вместо тропы мне открылась длинная цепь вепрей, стоявших на одинаковом расстоянии друг от друга, с небольшим разрывом посередине. Вопреки обыкновению отдыхать днём в чаще, они замерли неподвижно цепью поперёк тропы задом к нам. Их головы были обращены к густому ельнику, над которым висело жёлтое зимнее солнце. Взгляд от кабаньей цепи непроизвольно перескочил вперёд. Там, мало заметные среди болотных кочек, стояли волки, а от стада к ним мчались два здоровенных чёрных секача. Стая бросилась врассыпную к береговым кустам. Кабаны догнали одного замешкавшегося волка, рылами подбросили его над верхушками кустов и потрусили обратно.

Как воинский приказ в салоне прозвучали слова Андрея: «Отто, ты первым обстреляешь двух кабанов и вернёшься в машину! Юрий и Александр, вы бежите к кабаньей цепи до дистанции выстрела, потом преследуете волков! Мы втроём с вернувшимся Отто едем на перехват волчьей стаи».

Замысел выглядел ясным и логичным. Идеология охоты менялась с кабаньей на волчью, но, естественно, нельзя было упустить шанса добыть кабаний трофей.

Отто, вооружённый карабином, первым торопливо вышел из машины и опустился на колено. Вожаки цепочек мгновенно отреагировали на движение у машины поворотом вправо и резким движением вперёд. Однако по цепочкам поворот распространялся замедленно, по принципу домино: каждый зверь ждал, пока повернётся предыдущий. Отто выстрелил дважды. Кабан, второй после вожака в левой цепочке, повалился на снег. Стоявший последним в правой, спотыкаясь, пошёл в сторону от тропы и завалился на бок.

Пришла очередь действовать нам с Александром. Выскочив из машины с ружьями в руках, мы побежали: я – к кабаньей тропе, Александр – на 30 градусов правее, чтобы упредить движение животных. Мысль, что несколько крупных секачей могут броситься на меня с таким же успехом, как на волков, периодически появлялась и исчезала. Но я продолжал бежать. Обычно испуганные кабаны выскакивают из укрытия врассыпную, как горох, и уже в движении выстраиваются в колонну. Сейчас же они пользовались только тропой, пробитой в снегу. Это позволило мне приближаться к ним, однако забитый снегом кустарник затруднял мой бег.

Тем временем чёрные силуэты первых кабанов уже вливались в лес, последние уже почти достигли пеньков. Бежать дальше не имело смысла. Остановился. Отдышавшись, потерял драгоценные секунды. Оставалась возможность взять на мушку только крайнего секача. Выстрелил я в последний момент, вепрь скрылся из виду, но в следующем просвете не появлялся, оставив мне надежду на успех. Мой напарник дистанции выстрела не достиг.

Выйдя на кабанью тропу, мы с Александром приблизились к каждому из трёх остановленных секачей. Два, обстрелянные Отто, лежали чёрными неподвижными снопами. Моему пуля повредила позвоночник, и, обездвиженный, он только поднимал голову и щёлкал клыками. Расставив все точки над «i» с кабанами, мы переключились на волчью охоту.

Судя по следам на снегу, стая долго топталась на опушке ельника. После того как волки сделали попытку напасть на кабанов и получили отпор, они бросились в кусты и собрались там возле раненого сородича. Напуганные выстрелами, звери в панике направились в сторону, противоположную стрельбе. Перебежав участок поля, остановились в дубовой роще. Сделав полукруг, приблизились к кабаньим следам. После этого шли путём, параллельным кабаньему, зигзагообразно направляясь от участка леса к кустарнику в лощине, к болоту и снова в лес.

ЗАСАДА НА ВОЛКОВ

Андрей из опыта знал, что волки, напуганные выстрелами, но голодные, будут настойчиво преследовать вепрей. Он был уверен, что кабанье стадо пойдёт в заболоченную местность вдоль небольшой речки. Но когда появятся и какой маршрут изберут хищники, можно было только предполагать. Схема охоты на волков у него родилась ещё на поляне: опередив на машине и тех и других зверей, охотники стрелковой линией из трёх человек устроят впереди засаду именно на волков; Юрий с Александром, двигаясь по волчьему следу, станут подталкивать стадо; по радиосвязи откорректируют положение стрелков.

Место для засады Андрей выбрал на стыке двух лесных массивов, соединённых нешироким перешейком. По его расчётам, стадо кабанов в этой местности должно идти по открытой пойме реки, волки – через перешеек или левее него в полосе до одного километра. Сам он занял место в глубине перешейка, его помощник остановился через 100 м.

Отто облюбовал себе верхнюю часть склона холма, покрытого кустарником. Перед ним лежала луговина, слева – ограниченная лесом, справа – переходящая в отрог холма. За луговину вдаль уходил сосняк, рассечённый широкой просекой. Место для наблюдения и обстрела из карабина было исключительно удачным. Отто был возбуждён встречей с волками, о которой давно мечтал.

Через час ожидания сквозь деревья перешейка он увидел, как у реки замелькали чёрные спины кабанов, ещё через полчаса – волчью стаю. Хищников он заметил в глубине леса – там, где просека поднималась на склон небольшой лощины. Семь тёмных точек вышли из чащи и по просеке направились в его сторону. На фоне белого искрящегося снега было хорошо видно, как они трусцой бегут вниз или шагом поднимаются вверх по склону. Приблизившись к краю леса, звери пошли по дороге, петляющей вдоль опушки. Три сеголетка постоянно заигрывали друг с другом, крупный волк предупредительно бежал рядом, впереди шла самка, два переярка плелись сзади. На развилке дороги звери надолго остановились. Вправо вдоль опушки дорога вела к перешейку, где стоял Андрей. Левая дорога шла в отрог, пересекая луговину в узком месте напротив Отто.

Он изготовился к стрельбе, когда волки ещё подходили к развилке дороги. Мог сделать прицельный выстрел с большой дистанции, но побоялся ошибиться.

Во-первых, после развилки они могли пойти на любого из стрелков. Во-вторых, двигались среди растительности, от которой пуля могла дать рикошет – и звери одним прыжком оказались бы в чаще.

Волки выбрали левую дорогу через луговину к отрогу. От счастливого поворота событий у Отто забилось сердце – они двигались на удалении 40-50 м от него; сначала шли шагом, потом, увязая в снегу, нервно запрыгали, перемещаясь к открытому пространству в рваном темпе. Излишне долго Отто целился в крупного волка, представляя себе, какой это будет прекрасный трофей. Выстрелил в момент, когда тот в очередной раз подпрыгнул над снегом. Крепкий на рану волк, несмотря на попадание, сделал ещё несколько прыжков, прежде чем ткнуться головой в сугроб. Второй выстрел охотник сделал второпях по одному из сеголетков, приближавшемуся к спасительным кустам. По изменившемуся бегу понял, что сильно его зацепил.

После выстрелов Отто дисциплинированно оставался на месте, ожидая сигнала об окончании охоты. Подошедшие Андрей с помощником, не видя трофеев, начали разговор с шутливого замечания: «Наблюдали, как ты тренировался в прицеливании». Отто понял, что они волков не видели. Находясь под сильным впечатлением от случившегося, он всё подробно рассказал. Его нетерпеливо перебили вопросом: «Ну, и где они теперь?» Отто простодушно ответил: «Один, большой, лежит в сугробе, другой должен быть в кустах». «Ну, ты шутник», – недоверчиво произнёс Андрей, однако пошёл по целине к дороге. За хвост вытащил из сугроба здоровенного волка, тёмно-серую шерсть которого красиво оттенял снег. Помощник в кустарнике нашёл переярка. Андрей сделал заключение: «Теперь волки наверняка уйдут из наших угодий, а кабаны вернутся к вышкам».